123'

Знаешь ли ты, сколько месяцев в году́?
— Двенадцать.
你知道一年有几个月吗？
十二个。
А как их зовут?
— Январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь.
它们各是什么叫法呢？
一月，二月，三月，四月，五月，六月，七月，八月，九月，十月，十一月，十二月。
Только око́нчится один месяц, сразу же начинается другой. И ни разу еще не бывало так, чтобы февраль пришел раньше, чем уйдет январь, а май обогнал бы апрель. Месяцы идут один за другим и никогда не встречаются.
一个月一完，下一个月马上就接上。还从来没发生过，比方说二月比一月先到，五月赶到四月前头去的事。十二个月总是一个接一个到来，从来也没有两个月碰在一块的事。
Но люди рассказывают, будто в го́рной стране Боге́мии была девочка, которая видела все двенадцать месяцев сразу. Как же это случилось? А вот как.
然而人都说在多山的波希米亚有这么一个小姑娘，她曾一下子同时看见过十二个月。这可是怎么回事呢？事情原来是这样的。
В одной маленькой деревушке жила́ злая и скупа́я женщина с дочкой и па́дчерицей. Дочку она любила, а па́дчерица ниче́м ей не могла угодить.
在波希米亚的一个山村里，住着一个妇人，她心肠狠毒，又非常小气。她家里有一个女儿，和一个前妻留下的女儿。她喜欢自己的女儿，前妻的女儿呢，她一丁点儿也不喜欢。
Что ни сделает падчерица — все не так, как ни повернётся — все не в ту сторону. Дочка по целым дням на пери́не валялась, да пря́ники ела, а падчерице с утра до́ ночи и присесть некогда было:то воды натаска́й, то хво́росту из ле́су привези́, то белье на речке вы́полощи, то гря́дки в огоро́де вы́поли. Знала она и зимний холод, и летний зной, и весе́нний ветер, и осе́нний дождь. Потому-то, может, и довело́сь ей однажды увидеть все двенадцать месяцев разом.
前妻的女儿不论做什么，妇人总觉得不称心，不顺眼。她女儿整天整天歪在软绒绒的床上，吃的是甜饼，可前妻的女儿天一亮就起来干活，干到天黑，连坐下来歇口气的工夫都没有——一会儿叫去提水，一会儿叫去到林子里捡柴禾，一会儿叫去洗被褥，一会儿叫去翻菜园。她受尽冬天的寒冷，夏日的炎热；她知道春风的和煦，秋雨的连绵。就因为这样，有一天她终于同时看到了十二个月。

112'

Была зима. Шел январь месяц. Сне́гу намело́ столько, что от дверей его приходилось отгреба́ть лопа́тами, а в лесу́ на горе́ деревья стояли по по́яс в сугро́бах и даже качаться не могли, когда на них налетал ветер. Люди сидели в домах и топи́ли пе́чки. В такую-то по́ру, под ве́чер, злая мачеха приоткрыла дверь, поглядела, как метёт вьюга, а потом вернулась к теплой печке и сказала падчерице:
— Сходила бы ты в лес да набрала там подснежников. Завтра сестрица твоя имени́нница.
那是一个冬天。在一月里。积雪把门都堵了，只有铲开雪才能开门；树林里，大树半截儿埋在雪堆里，风刮得厉害的时候，连滑雪都不能。村里人都躲在家里烤火。就在这冷得另人难受的日子里，有一天，快傍晚时分，狠心肠的后娘把门开一条小小的缝，瞧了瞧外头狂卷的暴风雪，然后回到火炉旁，对前妻的女儿说：
“你到树林里去，采一朵迎春花来。明天是你妹妹的命名日了。”
Посмотрела на мачеху девочка:шутит она или вправду посыла́ет ее в лес? Страшно теперь в лесу! Да и какие среди зимы подснежники? Раньше марта месяца они и не поя́вятся на свет, сколько их ни ищи. Только пропадёшь в лесу, увя́знешь в сугробах.
小姑娘打量了一眼后娘的脸色：这时节让她到树林里是开玩笑还是当真？这会儿到树林里去太可怕了！寒冬季节哪有什么迎春花？不到三月，是哪里也找不到迎春花的呀。眼看她就要被永远埋在树林的积雪里，回不来了。
А сестра говорит ей:
— Если и пропадешь, так плакать о тебе никто не станет. Ступай да без цветов не возвращайся. Вот тебе корзи́нка.
妹妹对她说：
“要是你回不来，没有一个人会为你哭泣的！去！采不到迎春花别回来。喏，给你篮子。”
Запла́кала девочка, заку́талась в рваный плато́к и вышла из двере́й.
小姑娘淌着眼泪，把破头巾裹裹紧，走出了家门。
Ветер снегом ей глаза пороши́т, платок с нее рвёт. Идет она, еле ноги из сугробов вытягивает.
寒风把雪吹进她的眼睛，把她的头巾往上掀起。她在雪地上走着，脚好不容易在积雪中拔出来。
Все темнее становится круго́м. Небо черное, ни одной звездочкой на землю не гляди́т, а земля́ чуть посветлее. Это от снега.
四周越来越暗了。天空一团漆黑，没有哪怕是一颗小星星来瞧一眼大地。地上倒有些许微光。这是积雪的反光。

106'

Вот и лес. Тут уж совсем темно —рук своих не разгляди́шь. Села девочка на пова́ленное дерево и сидит. Все равно, думает, где замерза́ть.
这就是树林。这里什么也看不见，伸手不见五指。小姑娘在一棵倒地的树上坐下。她想反正再走也是冻死。
И вдруг далеко меж деревьев сверкну́л огонёк — будто звезда среди ветве́й запу́талась. Подняла́сь девочка и пошла на этот огонек. Тонет в сугробах, через бурело́м перелезет. «Только бы,— думает, — огонёк не пога́с!» А он не га́снет, он все ярче гори́т. Уж и теплым дымко́м запахло и слышно стало, как потре́скивает в огне хворост. Девочка прибавила шагу и вышла на полянку. Да так и замерла́.
突然，万万想不到在远处，在树林间，闪起了一星火光，那样子仿佛是落在枝叶丛中的一颗星星。小姑娘站起来，向那一星火光走去。她在雪堆中艰难地挪动着脚步。她在被暴风雪刮倒的树堆上爬行。她心里寻思：“但愿这星火光不灭！”火光真的没有灭，而且越燃越亮了。小姑娘都已经能够闻到温热的火焰气息了，还听见了枯枝燃烧的“毕剥”声。小姑娘又往前走一步，就来到林中空地上。她在这里一下看呆了。
Светло на полянке, точно от солнца. Посреди полянки большой костёр гори́т, чуть ли не до самого неба достаёт. А вокруг костра́ сидя́т люди — кто поближе к огню́, кто подальше. Сидят и тихо бесе́дуют. Смотрит на них девочка и думает: кто же они такие? На охо́тников будто не похожи, на дровосе́ков еще того меньше: вон они какие нарядные — кто в серебре́, кто в зо́лоте, кто в зеленом ба́рхате. Стала она считать, насчитала двенадцать: трое старых, трое пожилых, трое молодых, а последние трое — совсем еще мальчики.
林中空地如同阳光普照。空地中间燃着一堆篝火，火光直冲天空。篝火周围坐满了人：有的坐得离火近点，有的坐得离火远点。他们坐着，谈着心。小姑娘望着他们，心想：这都是些什么人呀？猎人不太像，砍柴人更不像了：你瞧他们一个个穿得多漂亮——有的穿银，有的着金，有的披着绿天鹅绒。她一个一个数去，一共十二个：三个老的，三个上些年纪的，三个年轻的，还有三个还是孩子呢。
Молодые у самого огня сидят, а старики́ — поо́даль.
年轻的就挨火焰坐着，老人离得远一点。

112'

И вдруг оберну́лся один старик —самый высокий, борода́тый, брова́стый — и погляде́л в ту сторону, где стояла девочка.
这时，忽然有一老人，那个儿最高、胡子最长、眉毛最浓的老人，向小姑娘站着的这边看了看。
Испуга́лась она, хотела убежать, да поздно. Спрашивает ее старик гро́мко:
— Ты откуда пришла́, чего тебе здесь нужно?
小姑娘心慌了，她想转身跑掉，可已经晚了。老人大声问：
“你从哪儿来？你到这里来有什么事？”
Девочка показала ему свою пустую корзи́нку и говорит:
— Да, нужно мне набрать в эту корзинку подснежников.
小姑娘把空篮子给他看了看，说：
“我得采一篮子迎春花。”
Засмеялся старик:
— Это в январе-то подснежников? Вон чего вы́думала!
老人笑了。
“这是一月，你要采迎春花？你可真想得奇！”
— Не я выдумала, — отвечает девочка, — а присла́ла меня сюда за подснежниками моя мачеха и не веле́ла мне с пустой корзинкой домой возвращаться. Тут все двенадцать поглядели на нее и стали между собой переговариваться.
“不是我想得奇，”小姑娘回话说，“是我的后娘让我到这里采迎春花，还说，空着篮子就别回家。”这时，十二个人都朝她看了看，接着便商量起来。
Стоит девочка, слушает, а слов не понимает — будто это не люди разговаривают, а деревья шумя́т.
小姑娘站着，听着，可他们的话她一句也听不懂——好像不是人说话，而是树木在沙沙细语。
Поговорили они, поговорили и замолчали.
商量着，商量着，后来就听不见声音了。
А высокий старик опять оберну́лся и спрашивает:
— Что же ты делать будешь, если не найдёшь подснежников? Ведь раньше марта месяца они и не выглянут.
高个儿老人又回过头来，问小姑娘：
“要是你硬是找不到迎春花，你怎么办呢？谁都知道，不到三月，人们是看不到迎春花的。”
— В лесу останусь, — говорит девочка. — Буду марта месяца ждать. Уж лучше мне в лесу замёрзнуть, чем домой без подснежников вернуться.
“那我就在树林里等，”小姑娘说，“等到三月到来。在林子里冻死，也比不带迎春花回家好。”
Сказала это и запла́кала. И вдруг один из двенадцати, самый молодой, весёлый, в шу́бке на одном плече, встал и подошел к старику:
— Бра́тец Январь, уступи мне на час свое место!
说完这句伤心话，小姑娘哭了。这时，突然十二个人中最年轻、最欢乐的小伙子站起来，他的一只肩上披着皮大衣。他走到老人跟前说：
“亲爱的一月哥，你把你的位子让我一会儿！”

72'

Погла́дил свою длинную бо́роду старик и говорит:
— Я бы уступил, да не бывать Марту прежде Февраля.
老人捋了捋自己长长的胡须，说：
“就算是我可以让，但那也没有三月比二月儿先来的事呀。”
— Ладно, уж, — проворча́л другой старик, весь лохма́тый, с растрёпанной бородо́й. — Уступи, я спо́рить не стану! Мы все хорошо ее знаем: то у про́руби ее встретишь с вёдрами, то в лесу с вяза́нкой дров. Всем месяцам она своя. Надо ей помочь.
“也行，”这说话的是另一位老人，他的下巴上也有一把乱蓬蓬的胡须。“我让吧，我不会来争的！这个小姑娘我们大伙都熟识：一会儿在冰窟窿旁看见她来提水，一会儿看见她在林子里背着一捆柴走着……她是所有十二个月的女儿。应当帮助她。”
— Ну, будь, по-вашему, — сказал Январь.
“好吧，就按你说的办。”一月说。
Он сту́кнул о землю своим ледяны́м по́сохом и заговорил:
Не трещи́те, моро́зы,
В заповедном бору́,
У сосны, у берёзы
Не грызите ко́ру!
Полно вам воронье
Замораживать,
Человечье жилье
Выхола́живать!
他用他的冰拐杖敲了敲地面，嘱咐道：
严寒，别再噼啪迸裂，
别再啃蚀针叶林中的松木和白桦树皮！
鸦群凝滞，
居所凝固！
Замолчал старик, и тихо стало в лесу. Перестали потре́скивать от мороза деревья, а снег начал падать гу́сто, большими, мягкими хло́пьями.
老人的话一完，森林就开始平静下来。树木不再冻得咯咯作响，飘下的满天雪花，棉絮似的，大朵大朵，挺轻柔。

94'

— Ну, теперь твой черёд, бра́тец,— сказал Январь и отда́л по́сох меньшому брату, лохма́тому Февралю.
“好了，现在轮到你了，老弟。”一月说完，把冰杖给了下一个弟弟，也就是胡须蓬乱的二月。
Тот сту́кнул по́сохом, мотну́л бородо́й и загуде́л:
Ве́тры, бу́ри, ураганы,
Дуйте что есть мо́чи!
Ви́хри, вьюги и бура́ны,
Разыгра́йтесь к но́чи!
В облака́х труби́те громко,
Ве́йтесь над землёю.
Пусть бежи́т в полях позёмка
Белою змеею!
Только он это сказал, как зашуме́л в ветвя́х бурный, мокрый ветер. Закружились снежные хлопья, понесли́сь по земле белые вихри.
二月用冰杖敲了敲地面，捋了捋胡子，大声吼叫起来，让暴风猛烈地刮，把积雪都吹卷起来，他一吼叫，湿漉漉的狂风在树枝间喧嚣，雪花在空中旋舞，寒风带着积雪像一条条白蛇似的在地面蹿动。
А Февраль о́тдал свой ледяной посох младшему брату и сказал:
— Теперь твой черёд, братец Март.
二月把冰杖交给下一个弟弟，说：
“这会轮到你来了，三月弟弟。”
Взял младший брат посох и уда́рил о землю. Смотрит девочка, а это уже не посох. Это большая ветка, вся покры́тая по́чками.
三月弟弟拿起冰杖在地面上敲呀，敲呀。小姑娘眼睛定定地看着，看到三月弟弟的手杖已不再是哥哥递给他的那根冰杖，而是一根粗大的树枝，枝头上有许多嫩芽芽。
Усмехну́лся Март и запе́л зво́нко, во весь свой мальчи́шеский голос:
Разбегайтесь, ручьи́,
Растекайтесь, лу́жи,
Вылезайте, муравьи́,
После зимней сту́жи!
Пробира́ется медведь
Сквозь лесной вале́жник.
Стали птицы песни петь,
И расцвёл подснежник.
三月微笑着，他拉开他童音未变的嗓子，大声唱道：
小河啊，都淌起来哟，
小溪啊，都流起来哟，
蚂蚁，都爬出窝来哟，
冬天，已经过去了哟，
黑熊踩着枯枝，
喀嚓喀嚓走出来了。
鸟儿在林间歌唱了，
迎春花在林间开放了！

91'

Девочка даже рука́ми всплесну́ла. Куда девались высокие сугробы? Где ледяные сосу́льки, что висе́ли на каждой ветке! Под ногами у нее — мягкая весе́нняя земля. Круго́м ка́плет, течёт, журчит. По́чки на ветвя́х наду́лись, и уже выгля́дывают из-под темной кожуры́ первые зеленые ли́стики. Глядит девочка — нагляде́ться не может.
小姑娘高兴得直拍巴掌。那高高的雪堆都到哪里去了？那挂在枝桠上的冰凌子都在哪里？现在她的脚下是春天柔软的绿草。四周都在滴水，都在流淌，都淙淙作响。树枝在吐芽舒青，黑色的果皮开裂处，绿叶纷纷从里头探出头来窥望世界。小姑娘定睛看着，简直看不够。
— Что же ты стоишь? — говорит ей Март. — Торопи́сь, нам с тобой всего один часо́к братья мои подарили.
“你怎么还站着不动？”三月对她说。“你倒是手脚麻利点，我们三兄弟总共只给你一个钟头时间。”
Девочка очну́лась и побежала в ча́щу подснежники искать. А их видимо-невидимо! Под куста́ми и под камня́ми, на ко́чках и под ко́чками — куда ни поглядишь. Набрала она полную корзину, полный пере́дник— и скорее опять на поля́нку, где костёр горел, где двенадцать братьев сидели. А там уже ни костра́, ни братьев нет… Светло́ на поляне, да не по-прежнему. Не от огня света, а от полного месяца, что взошел над ле́сом.
小姑娘这才回过神来，赶紧到密林里去找迎春花。可迎春花太多了，连看都看不过来！矮树下面，石头旁边，土墩上头，土墩下方——眼往哪里看，哪里就有迎春花。她采了满满一篮，还用围裙兜了满满一兜。然后，她又快快地走到林间空地上，这里刚才还燃着篝火，篝火周围刚才还坐着十二个兄弟。可现在这里没有篝火，也不见十二个兄弟……空地上明亮亮的，跟刚才完全不同。这不是太阳光，而是升到树林上空的一轮圆月。
Пожале́ла девочка, что поблагодарить ей некого, и побежала домой. А месяц за нею поплыл.
小姑娘找不到她要感谢的人，心里感到遗憾。她就怀着这种惋惜的感情急急往家跑。月亮一直随着她的身影飘移，伴着她回家。

102'

Не чу́я под собой ног, добежала она до своих дверей — и только вошла в дом, как за окошками опять загудела зимняя вьюга, а месяц спря́тался в ту́чи.
小姑娘简直没有觉着她的脚在跑，就到了家门口——她刚一跨进家门，窗外又寒风卷着大雪，呼呼吼叫起来，送她回家的月亮也躲进了茫茫云层。
— Ну, что, — спросили ее мачеха и сестра, — уже домой вернулась? А подснежники где?
“怎么，”后娘和妹妹问她，“这就回来啦？迎春花呢？”
Ничего не ответила девочка, только вы́сыпала из передника на ла́вку подснежники и поставила рядом корзинку.
小姑娘什么话也没说，只把围裙里兜着的迎春花放在凳子上，并且把篮子搁在旁边。
Мачеха и сестра так и а́хнули:
— Да где же ты их взяла́?
后娘和妹妹一见，都失声惊叫起来：
“这些迎春花都是从哪里弄来的？”
Рассказала им девочка все, как было. Слушают они обе и голова́ми качают — ве́рят и не верят. Трудно поверить, да ведь вот на лавке целый во́рох подснежников, свежих, голу́беньких. Так и ве́ет от них мартом месяцем!
小姑娘把她在森林里发生的一切一五一十全说了。她们两个听着，直摇头，——她们不信。很难相信眼前这凳子上摆着的一大堆迎春花，这么水灵灵的，这么蓝莹莹的，竟然都是真的。然而这些迎春花确实散发着三月的幽香。
Перегляну́лись мачеха с дочкой и спрашивают:
— А больше тебе ничего месяцы не да́ли?
后娘和自己的女儿两个你看我，我看你，看一阵，问道：
“那十二个月就只给你这花？”
— Да я больше ничего и не просила.
“我没要其他的什么。”
— Вот дура, так, дура! — говорит сестра. — В кои-то ве́ки со всеми двенадцатью месяцами встретилась, а ничего, кроме подснежников, не вы́просила! Ну, будь я на твоем месте, я бы знала, чего просить. У одного — я́блок да груш сладких, у другого — земляники спе́лой, у третьего — грибо́в бе́леньких, у четвертого — свежих огу́рчиков!
“你好笨啊，真笨到家了！”妹妹说。“见到十二个月，这可真是太难得太难得了呀，你却除了花别的什么也没要！要换成我，我就知道该要些什么。向第一个月要苹果和甜梨，向第二个月要熟透的草莓，向第三个月要白生生的蘑菇，向第四个月要鲜黄瓜！”

71'

— Умница, до́ченька! — говорит мачеха. — Зимой земляни́ке да грушам цены нет. Продали бы мы это и сколько бы денег вы́ручили! А эта дурочка подснежников натаскала! Одевайся, дочка, потеплее, да сходи на полянку. Уж тебя они не проведу́т, хоть их двенадцать, а ты одна.
“我的闺女，这才是聪明的姑娘呢！”后娘夸赞自己的女儿说。“寒冬季节，草莓和甜梨都是无价之宝。我们把它们拿去卖掉，该赚多少钱哪！可这个小傻瓜弄些迎春花就回来了！闺女，你加些衣服，穿暖和些，到林中空地上去一趟。虽说是他们有十二个，而你就自己一个，他们也不会糊弄你的。”
— Где им! — отвечает дочка, а сама — руки в рукава́, платок на́ голову.
“他们能把我怎么样！”闺女回答说。带上头巾，双手插在袖筒里。
Мать ей вслед кричит:
— Рукави́чки надень, шубку застегни́!
母亲在她身后大声叮咛说：
“带上袖筒，穿上皮大衣！”
А дочка уже за дверью. Убежала в лес!
可女儿没有听完妈妈的话，就已经走出大门，急急忙忙向树林跑去。
Идет по сестри́ным следа́м, торопится. Скорее бы, — думает, — до полянки добраться!
她踏着她姐姐的脚印，匆匆往森林里赶。“快，越快越好，”她心里想，“快到林中空地就好！”
Лес все гу́ще, все темней. Сугробы все выше, бурело́м стеной стоит.
树林越来越密，越来越暗了，积雪越来越厚，被暴风刮倒的树像墙壁似的横挡着她的去路。
Ох, — думает мачехина дочка, — и зачем только я в лес пошла! Лежала бы сейчас дома в теплой посте́ли, а теперь ходи да мёрзни! Еще пропадёшь тут!
“呵唷！”后娘的亲生女儿想，“我干吗到森林里来呢！这会儿要在家里热乎乎的床上躺着多安逸，可现在我可要被冻僵了！说不定会冻死在这里的！”

132'

И только она это подумала, как увидела вдалеке́ огонек — точно звёздочка в ветвях запу́талась. Пошла она на огонек. Шла, шла и вышла на полянку. Посреди полянки большой костёр гори́т, а вокруг костра сидя́т двенадцать братьев, двенадцать месяцев. Сидят и тихо беседуют. Подошла ма́чехина дочка к самому костру, не поклони́лась, приве́тливого слова не сказала, а вы́брала место, где пожарче, и стала греться. Замолчали братья-месяцы. Тихо стало в лесу. И вдруг сту́кнул Январь-месяц по́сохом о зе́млю.
她正这么想着时，忽然发现远处有一星火光，就像落在树叶间的一颗小星星。她径直向火星走去。走呀，走呀，她走到了林间空地上。空地中央有一大堆篝火在熊熊燃烧，围着篝火坐着十二个兄弟。他们坐着，轻声儿低语着。后娘的女儿径直走到篝火边，不鞠躬行礼，不说一句恭敬的话，就自个儿到离火堆最近的地方烤起火来。十二月兄弟都默不作声了。森林里一片哑然。接着一月忽然用冰杖敲了敲地面。
— Ты кто такая? — спрашивает. —Откуда взяла́сь?
“你是什么人？”他探问道。“你从哪儿来？”
— Из до́му, — отвечает мачехина дочка. — Вы нынче моей сестре целую корзинку подснежников да́ли. Вот я и пришла по ее следам.
“从家里呀，”后娘的女儿回答说。“你们刚才给了我姐姐满满一篮子迎春花。我就是顺着她的脚迹找到这儿来的。”
— Сестру твою мы знаем, — говорит Январь-месяц, — а тебя и в глаза́ не видели. Ты зачем к нам пожа́ловала?
“你的姐姐我们认识，”一月说，“你可从来还没见过呀。你跑到我们这儿来干吗？”
— За подарками. Пусть Июнь-месяц мне земляники в корзинку насы́плет, да покрупней. А Июль-месяц — огурцов свежих и грибо́в белых, а месяц Август — яблок да груш сладких. А Сентябрь-месяц — оре́хов спе́лых. А Октябрь…
“让你们给我送东西呀，让六月送我满满一篮草莓，个儿顶大顶大的草莓：让七月给我新鲜黄瓜和白蘑菇；让八月给我苹果和甜梨；让九月给我熟透的胡桃：让十月呢……”
— Погоди, — говорит Январь-месяц.— Не бывать ле́ту перед весной, а весне перед зимой. Далеко еще до июня-месяца. Я теперь лесу хозяин, тридцать один день здесь ца́рствовать буду.
“慢着，”一月说，“夏天不会在春天之前来到，春天不会在冬天之前来到。到六月还早呢。现在在森林是我当家，我在这里要统管三十一天。”
— Ишь, какой серди́тый! — говорит ма́чехина дочка. — Да я не к тебе и пришла — от тебя, кроме сне́га да и́нея, ничего не дождешься. Мне летних месяцев надо.
“瞧你沉着一张脸！”后娘的女儿说。“我不是来找你的，你除了雪和霜还能有什么。我要找的是六月。”
Нахму́рился Январь-месяц.
— Ищи лета зимой! — говорит.
一月眉心皱结，很不高兴。
“你是在冬季里找夏天啊！”他说。

115'

Махну́л он широким рукаво́м, и подняла́сь в лесу мете́ль от земли до неба заволокла́ и деревья и полянку, на которой братья-месяцы сидели. Не видно стало за снегом и костра, а только слышно было, как свисти́т где-то огонь, потре́скивает, полыха́ет.
他拂了一下他的宽袖，于是森林里的暴风顿时从地下猛卷到天上，遮蔽了树木和十二个月的林间空地，连篝火也被雪笼罩了，只听见旁边有火燃烧的声音，毕毕剥剥地炸响，和火焰上蹿的呼呼声。
Испуга́лась мачехина дочка. —Перестань! — кричит. — Хватит!
Да где там!
后娘的女儿吓得要死。
“停！”一月大叫一声。“行啦！”
真叫人不敢相信！
Кру́жит ее метель, глаза ей сле́пит, дух перехватывает. Свалилась она в сугроб, и замело́ ее снегом.
顷刻间，暴风雪把她卷起来，她一下子什么也瞧不见了，连气都喘不过来。她被埋进了雪堆，积雪沉重地压在她身上。
А мачеха ждала-ждала свою дочку, в око́шко смотрела, за дверь выбега́ла — нет ее, да и только. Заку́талась она потеплее и пошла в лес. Да разве найдешь кого-нибудь в чаще в такую метель и те́мень!
后娘等着自己的女儿回来，不时到窗口望望，又跑到门口瞧瞧——不见她的身影，就是不见她的身影。后娘穿得暖暖和和的，动身到森林里去找。可是，在这样的密林中，在这样猛烈的暴风雪中，在这样的阴暗中，能找到什么人影呢！
Ходила она, ходила, искала-искала, пока и сама не замёрзла.
她走呀找呀，找呀走呀，直到冻僵在树林里。
Так и остались они обе в лесу лета ждать. А падчерица долго на свете жила́, большая выросла, замуж вышла и детей вы́растила.
她们俩就这样留在树林里，一直等到夏天来到。前妻的女儿长久地活在世上，她长大后嫁了丈夫，还生了孩子。
И был у нее, рассказывают, около дома сад — да такой чудесный, какого и свет не ви́дывал. Раньше, чем у всех, расцветали в этом саду цветы, поспева́ли ягоды, наливались яблоки и груши. В жару́ было там прохладно, в мете́ль тихо.
据说，她家的周围都是果园，而且那样的果园在世间再也找不出第二个了。她的果园里，花开得比人家的要早，红莓成熟得比人家的要早，苹果和梨都甜得比人家的要早。夏天，那里非常凉快，暴风雪一到这里就不再狂啸。
— У этой хозяйки все двенадцать месяцев разом гостят! — говорили люди.
“十二个月同时在这女主人家作客！”人们都这么说来着。
Кто знает — может, так оно и было.
谁知道是不是呢，也许正是那样吧。